Когда Митя впервые открывает рот, тишина становится гуще. Никто его не перебивает. Но это не уважение — это испуг. Потому что в обществе, где телесность — табу, говорить про тело вслух — как встать голым в комнате с чужими людьми. «Про это самое» — это сериал о том, как медленно, болезненно и почти физически ломается тишина. Не агрессивно. Не за счёт конфликта. А за счёт одного вопроса: «А почему мы не говорим?»

Митя не эксперт. Он не хочет разрушать. Он просто хочет понять, как так вышло, что про всё можно — про экономику, про политику, про спорт — а про то, как мы живём внутри своего тела, нельзя. Сериал берёт страх — и не борется с ним. Он его выдерживает. Проживает. Даёт зрителю право не знать, запутаться, замолчать. И это — радикально. Потому что нас не учили сомневаться. Нас учили терпеть, соглашаться, не задавать вопросов. И Митя — первый, кто задаёт. И оказывается, что вокруг десятки людей, которые ждали этого. Только не знали, что имеют право ждать.